Глупая!
Глупая!
Эй, ты! Да-да, ты, которая думает, что это не ты!
Очень не хватает рок-музыки, наркотиков и тебя. Печень сладко сжимается от атакующих сознание картинок, как я материализуюсь в Макдоналдсе и, вздрагивая, обнаруживаю рядом тебя. Ты пьешь кофе, с намешанной в него синтетикой, и размышляешь на тему того, как тебе поступить, если я вдруг сейчас отправлюсь в Шамбалу, оставив свое бездыханное тело в царстве американской быстрой еды. Поход по аптекам в поисках декса или как в полубеспамятном состоянии, схватившись друг за друга, мы курсировали по холодным улицам татарской столицы в поисках ночлега. Тот момент, когда я прихожу в себя на полу туалета, не понимая где нахожусь, не уверенный, что верно знаю собственное имя, и начинаю смутно припоминать: неподалеку должна существовать комната в которой осталась ты, Глупая, чья манера, плотно сжав алые губы, вдумчиво и грустно хмурить брови неизменно приводит меня в дикий восторг, почти доводя до состояния поклонения божественному. Это та гостиница, названная самым убогим и злачным местом Казани. Пробившись сквозь толщу агрессивных вибраций, генерируемых людьми разумными в дешёвых номерах, я нахожу тебя и не могу понять, плачешь ты или смеешься. Наконец приходит понимание, что тебя унесло немногим менее, чем меня, а значит мы оба в какой то момент потеряли даже видимость контроля. Я пытаюсь совладать с желудочной пустотой, подступающей к горлу, ты лопочешь что-то о моих глазах и своих блестящих ногтях, и все же, позже мы нашли покой и умиротворение, думаю, ты с этим согласна. Если капельку ослабить путы, которыми мы пленим фантазию, удастся даже допустить, что в ту осеннюю ночь, посреди всего этого урбанистического дерьма, мы с тобой, став чем-то единым, вырвались из затяжного бэд-трипа, продолжительностью в жизнь.