Мрак лежит,
тропка бесконечная
всю ночь бежит
словно вечная.
Тропкою бегут
мысли по стуже.
Я сижу тут,
а они снаружи.
Они вроде рядом,
а когда догоняю,
словно под ядом
поймав, тут же роняю…
Не догнать мне себя!
И ту не поймаю
за которой бегу,
а за кем - не знаю…
— Хочу хомяка.
— За ним надо ухаживать, следить, убирать, кормить, менять воду, играть с ним.
— Хочу стать хомяком.
Как ни жаль, но такое большое чувство как любовь действильно способно разбиться о подводные камни повседневной жизни. Одна из главных претезний, которые я слышу, работая с парами: „Мой партнер ничего не хочет делать. Он безынициативен и ленив. Он стал как ребенок, которого нужно обслуживать, к тому же такой же дерзкий и неблагодарный.“
Для начала введу два забавных термина, которыми пользуюсь на практике:
- хайнцельменхен - это человечек из сказки братьев Гримм о сапожнике, чью работу выполняли по ночам
- жуир (франц., от jouir, пользоваться) - это человек, живущий в свое удовольствие жизнью полной развлечений и далекой от забот и усилий
В каждом из нас живет маленький хайнцельменхен и маленький жуир. Другими словами, каждому из нас приятно позаботиться о ком-то, поухаживать за кем-то, порадовать сюрпризом и каждому приятно оказаться в роли того, о ком заботятся, за кем ухаживают и кого радуют. Правда в силу индивидуального жизненного опыта, воспитания и характера нельзя говорить о распределении 50 на 50. Кому-то ближе роль трудолюбивого хайнцельменхена, а кому-то беззаботного жуира. Обе роли имеют свои плюсы и минусы. Так, например, заядлому хайнцельменхену сложно принять заботу других, в то время как жуир получает огромное удовольствие даже от самых маленьких знаков внимания. Хорошо, когда роли регулярно сменяют друг друга, но в проблемных отношениях именно этого как раз не происходит.
В начале отношений оба партнера прилагают много усилий для того, чтобы им было хорошо вместе. Они стремятся всячески проявлять свои чувства – дарят оригинальные подарки, планируют интересное времяпровождение, с готовностью берут на себя неудобства, чтобы порадовать друг друга. Со временем ситуация жизни вдвоем становится привычной и тогда другие вещи начинают привлекать внимание своей новизной. Отношения пускаются на самотек. Вот тут-то и выясняется кому какая роль ближе.
Хайнцельменхен продолжает заваривать ароматный чай, зажигать свечи в ванной, организовывает романтическую поездку в Рим, две недели кропотливо составляет общий альбом к годовщине брака, придумывает, что подарить свекрови/теще на день рождение, выбивает карты на футбол или в театр, а жуир только ахает: „Ах, как здорово!“
Хайнцельменхену на этом этапе еще хватает восторженных глаз жуира и его радостных воплей. Но со временем он спрашивает себя: „А почему только я что-то делаю? Когда я тоже получу хоть малость?“
Задумываясь над этим дальше хайнцельменхен начинает делать уже только самое необходимое и все чаще предъявляет жуиру претензии по поводу того, что не получает от него поддержки. А избалованный жуир начинает буквально требовать тех удобств и ублажений, к которым привык и в которых ему теперь отказывают.
Оба, и хайнцельменхен и жуир, начинают сомневаться в том, что их любят, хоть и по разным причинам.
Хайнцельменхен не может себе представить, как любя можно сваливать все заботы на любимого человека и не интересоваться его потребностями.
Жуир же, видя перемену в отношении к себе, делает вывод, что его разлюбили.
Сказка братьев Гримм заканчивается тем, что сапожник и его жена дарят маленьким человечкам одежку, после что те, обрадовавшись исчезают, а супружеская пара продолжает жить счастливо и в достатке, зарабатывая деньги своим трудом.
Мораль этой истории для жуира в том, что попользовавшись чьей-то с неба свалившейся опекой приходит пора и совесть знать, подумать и о хайнцельменхене.
Что касается хайнцельменхена, ему тоже есть, чем заняться - научиться с радостью и восторгом принимать заботу близких людей, чтобы им было так же приятно его радовать, как ему радовать их.
И жуиры и хайнцельменхены проявляются в динамике отношений, а не сами по себе. На каждого жуира найдется свой хайнцельменхен. Так, например, человек с повышенной жуиристостью может стать настоящим хайнцельменхеном в отношениях с человеком, который в еще большей степени жуир, чем он сам. Тоже самое касается хайнцельменхена.
Из этого следует, что если один партнер слишком зажуирился, не имеет смысла осуждать его, упрекать, требовать и предъявлять претензии. Это только еще больше портит отношения. Достаточно просто выпустить наружу своего собственного жуира, как сразу появится хайнельменхен и начнет шить ему сапоги.
Но внимание! Жуир – это жуир, а не злой хайнцельменхен. Часто озлобленный и разочарованный хайнцельменхен раздраженно плюхается на диван и заявляет: „ С меня хватит! Теперь я буду жуиром. Угождай мне!“ Это, разумеется, не работает.)
Коренное отличие каббалы от философии в том, что философия занимается абстрактной формой, а наука каббала – только формой облаченной в материю.
И потому философия оторвана от реальности, а каббала привязана к реальности, как все науки. Только обычные науки изучают реальность, ощущаемую в эгоистическом желании, а каббала – в альтруистическом.
Это реальность, ощущаемая все в том же желании насладиться, только в одном случае оно хочет наслаждения "ради себя", а в другом – "ради отдачи".
Существует две формы существования этого желания. И наука, изучающая поведение этого желания, стремящегося все впитать и получить внутрь себя, называется материальной, естественной наукой. "Материальное" – означает, действующее с эгоистическим намерением.
Наука, изучающая поведение желания насладиться, стремящегося к отдаче, называется каббалой. Этой формы существования материи нет в нашем мире, а только в высших мирах.
Поэтому понятно, что наука каббала противоположна материальным наукам, ведь изучает обратное поведение материала, и между ними есть принципиальное отличие - во всех законах и принципах. Но они используют тот же самый научный подход, следовать только очевидным фактам.
И так же, как материальная наука изучает 4 уровня эгоистической материи, существующие в этом мире – каббала в такой же реальной и научной форме исследует существование духовной материи на неживом, растительном, животном, человеческом уровнях, действующих в отдаче в духовном мире. Далее...
Но подход к исследованию может быть научным, а может быть религиозным, на основе веры – и тогда это получается религия, а не наука. Если же такой не научный, основанный на одной вере подход, применяется в нашем мире, то получается "философия".
Краткий итог:
Материал может работать 1) ради себя 2) ради других. В обоих случаях (в высшем мире или в этом мире) применим научный подход – согласно опыту, разуму, очевидным фактам, изучению формы, облаченной в материю.
Кроме этого возможен другой подход в обеих областях, изучающий абстрактную материю: философия и религия.
